Вот моя деревня, вот мой дом родной.Я никогда не думала, что народ потянет изучать древность и в частности церкви. Развалить - это можно, а реставрировать - нужны деньги.
Про свою деревню мы узнали из интернета и появилась возможность сказать что я знаю. Снизу будут предоставлены статьи, с моими коментариями, а потом я расскажу то, что не написано в газетах.
Я там не родилась. Это родина дедушки и бабушки. Я там отдыхала каждое лето, а потом и мой сын. Это уже давно не село, это была деревня на 22 дома из которых 6 местных жителей. Ближе к 2000 году понастроили дач, но меня там уже не было.
Вл.В. Седов
Церковь Спаса-Преображения в Спас-Косицах
VI-MMIII - 25.03.2003Общий вид
На самом краю Наро-Фоминского района Московской области находится село Спас-Косицы, в котором сейчас нет ни следа усадьбы. Осталась только величественная, хотя пустая и разрушающаяся, церковь Спаса-Преображения со стоящей отдельно колокольней, построенные по заказу графа Александра Ивановича Шувалова. Граф А.И.Шувалов (1710–1771), фельдмаршал и кавалер ордена Андрея Первозванного, был старшим братом крупнейшего деятеля времени императрицы Елизаветы Петровны, Петра Ивановича Шувалова. Он был не менее успешным царедворцем и политиком и получил свой графский титул одновременно с братом, в 1746 г. Строительство монументального храма в подмосковной усадьбе обычно датируется 1761 г., когда Шувалов ушел в отставку. Но эта дата отмечает, скорее, начало постройки храма и усадьбы, что подтверждает и архитектура сохранившихся зданий.
Интерьер и деталь колокольни
Церковь в Спас-Косицах принадлежит к группе пятиглавых четырехстолпных храмов, которые появились в елизаветинское время как знак обращения к православной традиции. Ближайшими к нашему памятнику сооружениями были собор Свенского монастыря и церковь Климента в Москве (хотя они намного больше). В этих и других храмах елизаветинского времени был оформлен сам тип, но по сравнению с постройкой Шувалова их декорация была намного более пышной. В Спас-Косицах центрический объем обработан достаточно плоскостно. Основное внимание уделено силуэту, в котором главную роль играет ротивопоставление инертного кубического основания и группы высоких барабанов с причудливыми главами.
План
Это сочетание спокойного декора и сложной композиции использовано и в интерьере храма, где световые «колодцы» барабанов, в среднем из которых есть и люкарны в куполе, дающие дополнительную пространственную «интригу», а также несущие барабаны стены и столбы отделаны изящными штукатурными пилястрами и карнизами. Несколько другой характер имеет колокольня, декор нижнего яруса которой еще вполне близок к декору храма, в то время как верхние ярусы, украшенные отделенными от стен колоннами и скруглениями углов, несут отпечаток барочной беспокойности и затейливости. Нет сомнения в том, что и храм и колокольня сооружены в 1760-е – 1770-е годы, когда в Москве развивалось «екатерининское барокко» – стиль, в котором преобладали сложные позднебарочные формы, но присутствовали и черты рококо и отдельные мотивы раннего классицизма. Одним из самых ярких памятников этого стиля оказывается и церковь в Спас-Косицах, дающая, к тому же, единственный пример использования пятиглавой, «соборной» композиции в позднебарочном зодчестве Москвы и подмосковных усадеб. У нас нет оснований для определения авторства храма и колокольни в Спас-Косицах. Здесь есть декоративные мотивы, схожие с мотивами на фасадах построек К.И.Бланка, но композиция церкви в шуваловской усадьбе для Бланка совершенно не характерна. Можно предположить авторство Чевакинского или Квасова, но оснований для подобных атрибуций будет тоже немного. Несомненно только то, что это загадочное сооружение возведено по проекту одного из крупных зодчих своего времени и отмечает одну из
вершин «екатерининского барокко».
Вл.В.Седов
Библиография: Ильин М.А. Спас-Косицы // Материалы по истории русского искусства. Вып. II. М., 1928. С. 15-16.
Ильин М.А. Подмосковье. М., 1966. С. 196.
Памятники архитектуры Московской области. Т. 2. М., 1975. С. 67.
Усадьба Спас-Косицы.
Описание: На территории усадьбы Спас-Косицы сохранились: Церковь Преображения Господня. Колокольня.
Усадьба Спас-Косицы (Наро-Фоминский р-н). От Вереи до Спас-Косиц ведёт узкое асфальтированное шоссе. Приблизительное расстояние - около 15 км, но их стоит преодолеть, ради того, что бы увидеть великолепный храмовый комплекс старого имения Шуваловых. В середине XVIII столетия граф Александр Иванович Шувалов получил во владение Вышгород и его окрестности. Брат могущественного фаворита Елизаветы Петровны, он располагал значительными средствами для обустройства своих подмосковных владений. К этому строительному периоду (1761 г.) относится сооружение церквей в Вышгороде, Спас-Косицах и Набережной Слободе. Авторство зодчего, возводившего ансамбль в Косицах, документально не установлено (предположительно это К.И. Бланк). Возможно, в проект были привнесены изменения, уже после начала строительства. В пользу этой версии "говорят" гипертрофированные по высоте угловые барабаны глав, однако не умаляющие общего впечатления от памятника. Четырёхстолпный, двусветный пятиглавый храм Преображения Господня имеет в плане правильный квадрат с апсидальным восточным выступом. Фасады, декорированные в духе "пилястрового стиля" акцентированы большими фронтонами. Внутреннее просторное помещение храма освещается арочными и овальными окнами. Несущие столбы украшены спаренными пилястрами с лепными капителями, растительного рисунка. Фресковые росписи утрачены. Трёхъярусная колокольня в основании имеет четырёхгранник со скошенными углами, прорезанный овальными световыми проёмами, и украшенный пилястрами и нишами. Верхние ярусы, убывающие по высоте, значительно легче и грациознее. Они несут черты елизаветинского барокко. Преображенская церковь продолжает пребывать в запустении. Богослужения проводятся во втором ярусе колокольни, утеплённом, и приспособленном под храм. Совсем близко граница Московской области. Впереди лежат Калужские земли и город Боровск со знаменитым Пафнутьево-Боровским монастырём. Кажется, что до них рукой подать, но вот беда - нет прямой дороги…Какая усадьба? Ее там никогда не было. По крайней мере после войны там осталось 3 дома.
" Великолепный храмовый комплекс старого имения Шуваловых" это что - насмешка? или завлекаловка для туристов.
Нет там нихрена. Раньше надо было думать. Лет 40-30 назад, а сейчас там уже ничего не осталось - см. фото.
Богослужения... ну что ж... дело хорошее, если кирпич на голову не упадет (в прямом смысле).
От Спас-Косицы до Боровска дорога есть - 7 км лесом. Спрашивайте местных жителей. Была утоптанная тропинка, на велосипеде проехать было можно. 3 км я проходила, а дальше не знаю как и не знаю как сейчас. Для скромных - проезжаете всю деревню, спускаетесь правее к речке (маленькой) - там был мост, по которому могли проехать грузовые машины от Секирено. Переезжаете на другую сторону. Едете не прямо - по направлению к полю, а левее - к началу леса, там и начинается тропа. Может быть сейчас там уже ничего нет... Хотя дач много, народу за грибами то же много ходит.
Не забудьте посетить Верею - на предмет джинс (в магазине раньше их не купить было. Мало чем уступали западным). А в Боровске продавались пуховые платки.
Освобождение Вереи
В.И. Струнин старший лейтенант, начальник штаба 2-го батальона 1295-го стрелкового Гданьского Краснознамённого полка, 160-й СБКД. Фото- март 1944 года. Глава из книги "Брестская краснознамённая".
Ставка Верховного Главнокомандования в первых числах января 1942 года приняла решение об общем наступлении войск на важнейших стратегических направлениях. Нанесение главного удара, имевшего цель разгромить группы армий "Центр" в районе Ржева, Вязьмы, Юхнова, Гжатска, возлагалось на войска Западного и Калининского фронтов. Общее наступление войск Красной армии началось 8 января действиями войск Северо-Западного и Калининского фронтов. 33-я армия, в которую влилась 160-я дивизия и в рядах которой ей предстояло вести бои долгих два года войны, была сформирована в июле 1941 года в составе пяти московских дивизий народного ополчения (1, 5, 9, 17 и 21-й ДНО, в дальнейшем получивших войсковые номера 60, 113, 139, 17 и 173-й стрелковых дивизий), ряда артиллерийских и других частей. Командующим 33-й армией был назначен прославившийся боевыми успехами видный советский военачальник генерал-лейтенант Михаил Григорьевич Ефремов. Свою военную жизнь он начал в 1-ю мировую войну прапорщиком. Участник Октябрьской революции и гражданской войны. После гражданской командовал стрелковой дивизией и корпусом, назначался командующим войсками военных округов. Как высоко эрудированный военный специалист он был направлен военным советником в Китай. В тридцатых годах Ефремов окончил Военную академию имени М.В. Фрунзе. В начале Великой Отечественной войны командовал 21-й армией, участвуя в Смоленском сражении 1941 года, 10-й армией. С октября 1941 года -командующий 33-й армией. Совершив с соблюдением правил маскировки походным порядком марш из района станции Гжель через Москву, 160-я стрелковая дивизия к концу дня 8 января сосредоточилась в районе города Наро-Фоминска. Части дивизии, находясь во втором эшелоне армии, заняли оборону на окраине города, в Ново-Федоровке, Бекасове I. Командир дивизии Ф.М. Орлов получил приказ подтянуть как можно быстрее тылы и быть готовым к наступательным боям в ближайшие дни. Самым сложным для командования было решение проблемы повышения боевой мощи частей и подразделений. Дивизия прибыла, имея неполный личный состав, некомплект вооружения и боеприпасов. Стрелковые полки из-за малочисленности имели структуру двухбатальонного состава. 973-й артиллерийский полк имел на вооружении всего 12 орудий. Отдельный зенитный дивизион - четыре 25 мм пушки. Отдельный минометный дивизион матчасти не имел совсем. К тому же, только что прибыв, 1295-й и 1297-й стрелковые полки передали по 175 красноармейцев в 222-ю стрелковую дивизию армии. В частях и подразделениях приступили к устройству участков обороны, огневых позиций и к организации занятий по боевой подготовке. В середине следующего дня позиции 1293 полка в Ново-Федоровке были обстреляны минометным огнем противника. Появился первый раненый - командир взвода пешей разведки полка младший лейтенант В.А. Соколов, возглавлявший разведгруппу по сбору данных о противнике. С утра 10 января 1293-й, 1295-й стрелковые полки и 973-й артполк заняли позиции западнее р. Нара и приняли участие в боях, оказывая содействие наступавшей 222-й стрелковой дивизии. В течение следующих дней дивизия получала пополнение, оружие и боеприпасы. Шла интенсивная подготовка к боевым действиям. В целях закрепления успеха на левом фланге армии командующий 33-й армией отдал приказ 160-й дивизии: перегруппироваться в район Боровска и включиться в наступательные бои по разгрому верейской группировки противника. Немедленно, по прибытию частей в район Боровска, оперативное отделение штаба дивизии во главе с майором И.К. Кирилловым организовало сбор данных о противнике н установило связь с соседями. По данным разведки соединения противника, разбитые войсками 33-й армии на флангах, продолжали с боями отходить в общем направлении на Верею, пытаясь закрепиться на выгодных промежуточных рубежах и в районе города, прикрывшись реками Исьма и Протва. Из полученных разведданных штабом дивизии был также сделан вывод, что для обороняющихся частей противника, занимающих рубеж обороны против частей 160-й дивизии, обозначилась явная угроза обхода их позиций с запада 113-й дивизией и что они вынуждены будут в ближайшее время начать отход. Командир дивизии Ф.М. Орлов с присущей ему энергией дал указание перейти немедленно к активным действиям. 1293-му полку, минометному дивизиону, ротам моторазведывательной и мотоциклетной было приказано организовать подвижные разведывательные группы и отряды для проникновения в тыл противника и уничтожения засад, групп и небольших гарнизонов, оставленных в ближайших селениях. Организованные отряды в течение 15-16 января освободили селения Аграфенино, Маломахово, Рыжкове, Ефаново, Секирино. Как и ожидалось, противник, боясь окружения, начал 16 января отвод своих основных сил с участка против фронта дивизии, оставив в селениях Устье, Татищеве, Коровино крупные заслоны, прикрывая их минометно-артиллерийским огнем. Командир дивизии создал оперативный отряд лыжников, усиленный станковыми пулеметами, во главе с командиром моторазведроты старшим лейтенантом И.П. Матрыченко, отряд с утра 16 января направился в район Верховье и Ахматово. В район дороги Устье-Верея командир 1293-го полка подполковник А.И. Слиц выслал отряд из 100 лыжников, чтобы неотступно преследовать отходящего противника, отрезать пути отхода, уничтожая его живую силу и захватывая материальную часть. Получив данные, что немцы начали поджигать деревни Коровино, Алферове, командир дивизии Ф.М. Орлов приказал 1293-му полку перейти в наступление на Татищеве и Устье. Внезапная атака сбила противника с рубежа реки Исьма, были освобождены Татищево, Спас-Косицы, Устье, Старые Глинки. Выбивая противника из Устья, воины полка с возмущением узнали о готовящейся расправе гитлеровцев с ни в чем неповинными жителями села Спас-Косицы, которых они держали в церкви и церковных постройках села. Об этом сообщил сержант Филиппов. Будучи в разведке вместе с шестью красноармейцами, он наткнулся на фашистскую засаду в Спас-Косице. Все семь разведчиков попали под пулеметный огонь немцев, когда пытались выяснить причину плача женщин и детей у церкви. Красноармейцев убили, а сержант, тяжело раненный, увидев подбегающих гитлеровцев, решил лежать, не шевелясь. Немцы сняли с разведчиков шинели и валенки. Немецкий офицер ударил сержанта сапогом и тот от боли пошевелился. Тогда офицер выстрелил из револьвера. Когда немцы ушли, сержант, превозмогая боль, пополз. Три километра сержант Филиппов истекая кровью, добирался в расположение своего полка, чтобы предупредить командование о грозящейся расправе над жителями села. Для спасения мирного населения по приказу комдива Ф. М. Орлова была направлена рота автоматчиков на лыжах. Одетые в маскировочные халаты они подошли с тыла к Спас-Косице. Неожиданно автоматчики услышали стрельбу и взрывы гранат. Выяснив, что бой ведет отделение сержанта Бичука, они поддержали его огнем. Сержант Бичук, отправленный в разведку, узнал от жителей деревни Секирино, что фашисты почти дотла сожгли село Спас-Косицы, а население села и окрестных деревень, состоявшее в основном из стариков, женщин с детьми (всего около семисот человек), согнали в церковь и заперли. Обреченные жители пятый день томились без пищи и воды в неотапливаемых зданиях. Стояли 20-ти градусные морозы. Гитлеровцы сняли с них теплую одежду, обувь. Дети умирали от голода и холода. Здесь же, около церкви, находилась фашистская засада с пулеметами и автоматами численностью свыше 30 человек. По сигналу сержанта бесстрашные автоматчики стремительным броском достигли церкви, стреляя на ходу из автоматов и бросая гранаты. Вместе с подоспевшей ротой они уничтожили 34 немецких солдата во главе с офицером. Находившиеся в других местах села фашисты, услышав шум боя, бежали из Спас-Косицы. Разминировав церковь, автоматчики взломали двери и оттуда стали медленно выходить изможденные люди со слезами радости и благодарности в глубоко запавших глазах. Об этом факте бесчеловечного отношения фашистских захватчиков к мирному населению был составлен акт, который передали командованию 33-й-армии. Не сумев удержать позиции на реке Исьма, части противника стали отходить на северо-запад, в направлении Вереи. Продолжая наступление, подразделения 1293-го полка преследовали поспешно отступающие фашистские подразделения, освободив без боя сожженные ими Коровино и Алферово). Командир полка А.И. Слиц приказал 2-му стрелковому батальону вести дальнейшее наступление, чтобы занять населенные пункты Тимофеево и Волченки с дальнейшим выходом на рубеж реки Протвы. К 4 часам утра Тимофеево было освобождено. Вот как развивался ход боя по воспоминаниям участника событий тех дней, командира пулеметной роты 2-го батальона 1293-го полка лейтенанта Николая Васильевича Зубкова, ныне полковника в отставке: "После освобождения Татищева и Устья батальон продолжал наступать вдоль дороги Боровск-Верея на Коровино, Алферове. Мы вышли к крупному лесному массиву, недалеко от дома лесника батальон был атакован противником. Бой был коротким. Продвигаясь, мы вышли к опушке леса. Впереди на большой поляне увидели деревню - это было Тимофеево. Командиры рот во главе с батальонным комиссаром Сагировым остановились на выходе занесенной снегом дороги, идущей к деревне. В деревне мы не заметили никакого движения. Терять время было нельзя. Тут вперед выходит командир роты лейтенант Н.Е. Усошин и обращается к комиссару батальона: "Разрешите мне произвести ротой разведку боем и определить, как можно взять этот населенный пункт - без боя или с большим боем". Военком дал согласие. Рота развернулась и начала наступление. Я, как командир пулеметной роты, чтобы обеспечить продвижение наступающей 6-ой роты, дал двум своим пулеметным взводам указание расположиться на опушке леса и быть готовыми поддержать наступающих огнем. Немцы подпустили нас метров на 200 и открыли огонь из минометов, противотанковых орудий и 37-миллиметровой зенитной установки. Атакующие взвода медленно продвигались по глубокому снегу. Хорошо, что огонь наших станковых пулеметов не давал противнику вести интенсивный ружейно-пулеметный огонь по нашим наступающим подразделениям. В конце концов, стрелковые подразделения залегли и зарылись в снег, ведя огонь до наступления сумерек. Вечером прибыл командир полка подполковник А.И. Слиц. Он утвердил наше решение, но со сроком не согласился. Придав нам отряд лыжников, приказал ночью начать наступление, чтобы к утру взять деревню. Примерно в 23 часа мы, используя маскировочные халаты, начали наступление. К 4 часам утра Тимофеево было полностью очищено от противника. Только небольшой группе немцев с машиной-тягачом зенитной пушки удалось уйти из деревни. Мы обнаружили восемь трупов наших бойцов - разутых и раздетых. Поселок Тимофеево был взят в трудных условиях. Пришлось преодолевать глубокий снег, действовать в условиях 20 градусного мороза, под плотным перекрестным огнем". К вечеру 17 января передовые подразделения 1293-го полка подошли к ближайшим окрестностям города Верея. Дальнейшее продвижение частей и подразделений дивизии было приостановлено огнем противника. Город Верея, важный узел обороны на вяземском направлении группы немецко-фашистских войск "Центр", являлся опорным звеном оборонительного рубежа с развитой системой инженерных сооружений, проходившего через Шаховскую, Можайск, Верею, Медынь. Селения Кузьминское, Афанасьево, Пафнутовка были укрепленными пунктами, непосредственно входившими в верейский узел обороны. Здесь немецко-фашистские войска создали сильно укрепленный узел с устройством блиндажей, дзотов и других инженерных сооружений. Система дзотов была поставлена в два ряда, расположенных в шахматном порядке с расчетом на фронтальный и косоприцельный огонь. Чтобы овладеть этим рубежом, необходимо было основательно подготовиться. В расположение 1293-го полка прибыл командир дивизии Ф.М. Орлов с начальником артиллерии дивизии майором Климковичем, начальником оперативного отделения штаба дивизии майором И.К. Кирилловым. "Мы, - вспоминает генерал-майор И.К. Кириллов - вместе с командованием полка пришли к мнению - успех боя можно обеспечить, только разрушив укрепления противника, выбив его из укреплений. Для этого необходимо было применить всю имеющуюся в дивизии артиллерию. Но доставка артиллерийских орудий казалась невозможной, так как дороги находились под большим снежным покровом. Тащить каждое орудие но глубокому снегу непосильно лошадям, а для машин дороги вообще непроходимы. Единственным выходом было проложить дорогу, обеспечивающую в какой-то мере проезд орудий". Командир дивизии дал указание начальнику артиллерии дивизии майору Климковичу быстро, за ночь, построить дороги в снегу длинной несколько километров через поле и просеку леса от Алферово до Тимофеево и далее в направлении на Кузьминское. С помощью местного населения узкая дорогу ночью была сделана. Утром 18 января 14 орудий были доставлены в район расположения подразделений 1293-го полка. Наступление на Афанасьево, Пафнутовку началось с наступлением темноты. Цепи стрелковых рот сопровождали артиллерийские орудия. Противник встретил их плотным огнем. Бойцы роты, зарываясь в снег, медленно продвигались вперед. Когда включилась артиллерия, ударившая внезапно прямой наводкой по вражеским укреплениям, темп наступления возрос. После артиллерийского удара подразделения, перешедшие в атаку, разгромили противника и к 21 часу 18 ноября освободили Пафнутовку. Подступы к Верее оказались в наших руках. Мужественно сражались воины дивизии в суровых условиях первой зимы войны. 19 января к 4 часам 30 минутам утра город Верея, находившийся три месяца под пятой немецко-фашистских оккупантов, был полностью освобожден. Разбитые части противника поспешно стали отступать в направлении Шанского завода и Можайска. В освобождении города непосредственно участвовали части стрелковых дивизий - 113-й под командованием полковника К.И. Миронова, 110-й полковника Н.А. Беззубова, 160-й командарма 2-го ранга Ф.М. Орлова, 222-й полковника Ф.А. Боброва и 1-ой гвардейской мотострелковой генерал-майора Т.Я. Новикова. За время боев, с 15 января до дня освобождения города Верея, части дивизии освободили от немецко-фашистских захватчиков 21 населенный пункт Боровского и Верейского районов. В боях за Верею были взяты немалые трофеи. Это обрадовало воинов дивизии, они убедились, что и танки и орудия противника при умелом ведении боя могут быть уничтожены или захвачены смелыми и решительными действиями, даже без поддержки танковых частей и авиации. Командование 33-й армии высоко оценило боевые действия и подвиги подразделений дивизии и ее 1293-го полка, успешно сокрушившие укрепленные рубежи. В приказе войскам 33-й армии командующий армией генерал-лейтенант Г.М. Ефремов и член военного совета бригадный комиссар М.Д. Шляхтин всему личному составу объявили благодарность. В соответствии с этим приказом командование дивизии представило 112 бойцов и командиров 1293-го стрелкового полка, 973-го артиллерийского полка, моторазведывательной и мотоциклетных рот и других подразделений, отличившихся в боях, к правительственным наградам. Успешно закончив бои за город Верея, части дивизии сосредоточились в Боровске для приведения себя в порядок и подготовки к дальнейшим боевым операциям.
Царство вам небесное, воины. Не дожили вы и не слышали как крыли матом вас бабки, за то, что не успели. Село сожгли. А вы в это время пили водку в 3-х км от села и не почесались. У каждого своя правда.
Морозы были не -20, а за -30. Неотапливаемое помешение - это что - опять насмешка? Представили - мороз -30, пар валит изо рта. Полуголые люди стоят в церкви как сельди в банке. На леденющем полу. Ледяные стены. Кирпичная кладка в полметра высасывает тепло и силы из людей. 700 человек. А сколько их осталось в живых? 3 дня без воды, еды, пардон, туалета. Нечего удивляться, что потом у многих просто не было детей. Или болели всем чем только можно. Я знаю этих людей кто пережил. Не дай бог никому такого.
"Разминировав церковь, автоматчики взломали двери и оттуда стали медленно выходить изможденные люди со слезами радости и благодарности в глубоко запавших глазах. " угу... люди не выходили, их просто выносили, как и трупы. И многие не благодарили, а проклинали своих освободителей, за то - что не успели. Это в газетке можно красиво написать, а в жизни гораздо хуже. К сожалению я была совсем маленькая (лет 7-9) когда обсуждались подробности. Не все помню. Что-то повторялось и потом, а что-то ушло. Согнали их, жители сразу так и поняли - будут жечь. Закрыли ворота (в церкви, в смысле), облили бензином. Поджигать не стали - на потом оставили. Жители просили есть, пить, в туалет, в ответ получили автоматную очередь. Срать пришлось в уголке. Ни лечь ни сесть было негде. Сквозь пробитые пулевые отверствия упрашивали фашистов сжалится. Кто-то принес несколько охапок сена. На него пытались посадить стариков и детей, но многие так и умерли. В основном от холода. За что проклинали нашу семью, в частности бабушку и дедушку - за то, что их там не было. Дед работал в Москве и его как крутого специалиста отправили в Казань, показав военкомату средний палец. Помница, как другие бабки моей в нос тыкали - мол тебя там не было, не обморозилась, и по женски не болела. Хотя у моей бабушки было полно других проблем со здоровьем. Добрые люди.
P. S. Кстати - там на церкви такие выемки, с наружной стороны, то ли святые стояли - скульптуры, то ли нарисовано что-то было. Так немцы очень любили развлекаться - поставят туда человека и расстреливают.
Верея - симпатичный город с букетом церквей, рынком, торговыми рядами, очаровательнм памятником генералу Дорохову с обломанными почитателями шашкой и ножнами. Далее - очень интересная церковь в 15 км к ЮВ от Вереи в с.Спасс-Косицы. Церковь 1761 года предвестник классицизма, натурально, разгромленная с остатками надгробных камней хозяина имения А.И.Шувалова и его семьи и деревцами на расседающихся боках необычной кургузой колокольни. Очень странное ощущение возникает, когда читаешь неприметную металлическую табличку на западной стене церкви: "Здесь, 17 января 1942 года автоматчиками сержанта Бичука 6-ой дивизии Народного ополчения Дзержинского района г. Москвы были спасены от гибели 700 советских граждан".
А потом мы приехали на берег Протвы и расположились на довольно крутом сосновом склоне у костра. Подпиленная сухая сосна со страшным свистом сыграла вниз, рассыпавшись на дрова. Склон был покрыт земляничными листьями и (!) колосящейся дикой ежевикой. Не видел я никогда ее столько в подмосковье. Синие вкусные ягоды. На склонах - выходы серых каменноугольных известняков, из-под них бьют родники.
Copyright 2000, Алексей Тесаков.Спасибо тебе неизвестный мне лично путешественник. За теплый рассказ. Верея - торговые ряды - старые. Там еще снимался фильм "Первая конная". И как они умудрялись снять так, что б объехать универмаг с 4-й стороны. Памятник не помню, а может просто уже не обращали внимания - приелся в смысле. Да, там 3 церкви и одна была действующая.
Запах земляники витает прям щас у меня перед носом. Напоенная солнцем, уложенная на листьях. Закрываю глаза и вижу ее - растущую на пригорке, крупную и вкусную. И еще ромашки были - как чайные блюдца. Теперь таких нет. Родников там действительно много, поэтому речка холодная, особо не покупаешься. (Задумчиво). Может это и была Родина - в прямом смысле...
2 версии одного преступления
Выкуп за мертвого заложника
Пыталась получить банда студентов
Сотрудники столичного УБОП раскрыли убийство 18-летнего Марата Белялова, сына одного из руководящих сотрудников РАО "ЕЭС". Пятеро сверстников предложили молодому человеку инсценировать собственное похищение, чтобы "папаша раскошелился на 100 тысяч долларов". Белялов-младший отказался участвовать в афере, и его убили. Тем не менее от своих намерений преступники не отказались и начали вымогать у родителей жертвы деньги за "освобождение" заложника. Арестовав одного из злодеев в момент получения аванса в размере 50 тысяч долларов, оперативники вышли на всех участников этого преступления. 29 сентября 2003 года пятеро закадычных друзей - студент Московского института национальных и региональных отношений Виктор Кузякин, учащийся ПТУ Арчил Джудашвили, студент Московского государственного университета геодезии, аэрофотосъемки и картографии Денис Квитко, студент МАИ Константин Пашурин и Артем Белакявичюс (фамилии изменены по просьбе следствия) - собрались на даче родителей Джудашвили в деревне Спас-Косицы Наро-Фоминского района Московской области. После того как молодые люди изрядно выпили, разговор зашел о деньгах, а вернее, об их отсутствии. В качестве одного из способов разбогатеть кто-то из приятелей предложил «развести кого-нибудь на бабки». Достойную кандидатуру тут же предложил Пашурин, друг детства Белялова, живущий с ним в соседнем доме. Наводчик рассказал приятелям, что «семейка при деньгах», поскольку отец его друга работает в РАО "ЕЭС". Студент I курса Московского энергетического института Марат Белялов в этот день, как обычно, отправился в учебное заведение. Пашурин позвонил другу на мобильный телефон, сказал, что есть срочное дело, и попросил приехать на дачу к Джудашвили. Здесь компания предложила Белялову инсценировать собственное похищение, с тем чтобы отец заплатил за освобождение сына 100 тысяч долларов. Отказавшись участвовать в афере, молодой человек фактически подписал себе смертный приговор. Выйти из дома ему не дали. Завязалась драка, силы в которой были явно не равны. В итоге Белялову накинули на шею бельевую веревку и задушили. Труп закопали в огороде. 30 сентября, когда сын не вернулся домой, родители заявили о его исчезновении в милицию. Утром 1 октября в квартире Беляловых раздался телефонный звонок. Неизвестный потребовал за освобождение Марата 100 тысяч долларов и положил трубку. Отец обратился в службу безопасности РАО "ЕЭС", а та поставила в известность о случившемся столичный УБОП. Дальнейшие события развивались под контролем оперативников. 2 октября в 23 часа возле станции метро «Багратионовская» при получении от матери Белялова аванса в размере 50 тысяч долларов убоповцы задержали 18-летнего Белакявичюса. В течение нескольких часов молодой человек пытался убедить милиционеров, что ни о каком Белялове ничего не знает и его просто попросили получить пакет. В итоге от Белакявичюса оперативники узнали, что деньги он должен был передать своему приятелю Кузякину. Тот, в свою очередь, сдал Джудашвили, которого взяли прямо в ПТУ. Впрочем, все эти аресты не дали ответа на главный вопрос - где находится Марат Белялов. В течение нескольких дней троица упорно твердила, что ничего о нем не знает. То, что заложника давно нет в живых, оперативники выяснили, только когда был арестован четвертый участник этого преступления. Денис Квитко в подробностях рассказал о том, что произошло на даче Джудашвили и где закопано тело. Приехав в деревню Спас-Косицы, милиционеры обнаружили здесь Пашурина, который, как выяснилось, ничего не знал об арестах подельников и все это время ждал, когда же привезут его долю. Всем задержанным предъявлены обвинения в вымогательстве и убийстве. В ближайшие дни прокуратура Северо-Восточного округа Москвы передаст это дело в суд.
Банда первокурсников
Студент энергетического института стал жертвой озверевших сверстников
Андрей ПАНКОВ, «Новые Известия»
В среду сотрудники Главного управления по борьбе с организованной преступностью (ГУБОП) МВД РФ совместно с коллегами из УБОП ГУВД Москвы задержали четырех студентов престижных столичных вузов и безработного из Подмосковья за жестокое убийство. В конце сентября они убили студента-сверстника, после чего стали требовать от его родителей выкуп за «освобождение» в размере 100 тыс. долларов. Первого октября в столичный УБОП пришла заплаканная женщина и рассказала, что неизвестные люди несколько дней назад похитили ее 17-летнего сына Марата и теперь требуют за его освобождение 100 тыс. долларов. В этом году молодой человек поступил в Московский энергетический институт. 29 сентября он ушел на занятия и больше домой не возвращался. Сутки отец и мать искали его по знакомым, больницам и даже моргам, но так и не нашли. С большим трудом женщина сумела уговорить милиционеров из ОВД «Останкинское», чтобы они завели розыскное дело на пропавшего юношу.Родителям позвонил 1 октября неизвестный и сообщил, что «Марат находится у нас в заложниках, и, если вы хотите увидеть его живым, надо отдать нам 100 тыс. долларов». Мать согласилась заплатить, но предварительно попросила предоставить доказательства, что сын жив. Однако таинственный собеседник отказался передать трубку Марату. Правда, через несколько часов он перезвонил и сказал, что доказательством будет паспорт Марата, который он оставит под одной из скамеек в Филевском парке. В названном месте мать действительно нашла документы сына.
Оперативники установили в квартире прослушивающую аппаратуру и отслеживали все звонки. Однако похитители предпочитали выходить на связь поздно вечером и звонили только из телефонов-автоматов. После длительных переговоров бандиты назначили встречу в ночь с 6 на 7 октября возле станции метро «Багратионовская». Милиционеры обстоятельно подготовились к встрече, и уже днем по всем близлежащим дворам рассредоточились переодетые бойцы спецназа ГУБОП МВД. Когда мать Марата подошла к вестибюлю, из метро вышел неприметного вида паренек, подошел к ней и попытался забрать деньги. Его сразу же задержали милиционеры.
За выкупом явился 17-летний безработный из подмосковного Нарофоминска по имени Артем. Он сразу заявил, что ничего не знает о похищении, и его якобы попросили только забрать сверток. Он назвал и имя человека, который просил его об услуге. Им оказался студент Московского института национальных и региональных отношений 18-летний Виталий, живущий на юге столицы. Оперативники обратили внимание на то, что как раз из этого района поступала часть звонков родителям Марата.
Когда милиционеры прибыли на место, было уже 4 часа утра. На звонки в квартире никто не отвечал, электрический счетчик не крутился, поэтому было неясно, есть ли кто-нибудь внутри. Квартира находилась на 17-м этаже и была оборудована железной дверью, поэтому спецназовцы вначале решили штурмовать ее через балкон. Но затем, чтобы не беспокоить жильцов, операцию отложили на утро.
Как только рассвело, специалисты МЧС разрезали дверь. В ванной комнате оперативники нашли трясшегося от страха Виталия. При виде спецназовцев он заплакал и стал кричать: «Не бейте меня, не надо». Его отвезли в УБОП, и на первом же допросе он сознался, что Марата уже нет в живых. Молодой человек рассказал, что 29 сентября он с друзьями пригласил Марата «на вечеринку» на дачу в поселок Спас-Косица Нарофоминского района. Дом принадлежит родителям их знакомого – учащегося 2-го курса столичного ПТУ №51 17-летнего Арчила. Приехавшего на дачу Марата сверстники задушили, а труп закопали в заранее приготовленной могиле на территории садового участка.
Пока дрожавший Виталий рассказывал все это милиционерам, по Москве шли аресты остальных участников убийства. Сначала задержали студента 1-го курса Московского авиационного института 17-летнего Константина. Он жил на улице Академика Королева, по соседству с Маратом. Костя дружил с убитым и хорошо знал, что его семья достаточно состоятельная. Как выяснилось позже, именно ему пришла в голову мысль похитить Марата и получить с его родителей выкуп. Другая группа спецназовцев прямо на лекции схватила 17-летнего первокурсника Московского государственного университета геодезии, аэрофотосъемки и картографии Дениса. Под контролем оперативников задержанные позвонили Арчилу и договорились встретиться «для срочной беседы» в супермаркете «Рамстор» на Шереметьевской улице. Как только он вошел в магазин, его арестовали.
Вчера милиционеры обнаружили труп Марата на дачном участке. Свидетелями этой жуткой сцены стали родители убитого студента. Все задержанные сейчас дают показания. Никто из них не может объяснить милиционерам, почему они убили парня, которого собирались «просто похитить».
2 версии, но тема одна - убийство. Что произошло на самом деле - глазами местных жителей.
Действительно 5 ублюдков, 1 из которых местный житель - на Устье. Убили пацана и стали требовать выкуп.
Один из убийц пришел к местному жителю и попросил лопату. Тот дал. Дело было осенью, а они дачники - приезжие, ну картошку покопать, да мало ли что... Труп закопали не в огороде, а на луговине. И замаскировали. Как они собирались вытряхать выкуп - дело темное. Вышла только маленькая неувязочка, о чем и умолчали репортеры. Папашка убитого мальчика действительно крупная шишка, а мама глава дачного кооператива - вот этими, новенькими. И не приходила заплаканная женщина уговаривать завести дело в ментовку, а сразу прелетели орлы - мвд-шники, с фсб и прочими в придачу. Да так, что трясло потом местных жителей почти 2 месяца. Каждый огород был вынюхан собаками. Каждый житель от мала до велика опрошен с пристрастием. Главное - что никто ничего не слышал. Удавили пацана тихонько - как профессионалы. Журналисты не давали прохода в надежде хоть как-то нажиться. А когда нашли труп... Еще дело в том, что у остальных 4-х киллеров родители не бедные и высокопоставленные (за что замочили друга - так и непонятно), поэтому они откупились. А посадили 5-го устеньского - простофилю. Который с этими богатенькими сынками связался.
Вот и вся правда жизни.А теперь рассказ про церковь.
Когда мы первый раз приехали в деревню мне было 6 лет. Я это хорошо помню. 3 года в церкви хранили зерно, а мы катались с него как с горки. Потом год - сено, а потом и просто закрыли. Там периодически что-то падало, так от нас малышни и запирали. Лестницу в колокольне выломали не немцы, (как упоминалось в одном из изданий), а местные жители. Годах в 70-х. Когда одному из местных захотелось свести счеты с жизнью. Он залез на колокольню и... отделался переломом ноги. Большинство кирпичей что могли отломать растащили местные жители. Такой цемент - рассказывают в былинах и старых фильмах. Рецепт прост - цемент, речной песок - толщиной 1 мм, белый, белки яиц. Ветер со временем может выдуть швы между кирпичами, но выломать - никогда. Монолит. Одно время меня интересовала история и я порылась на предмет изучения графов Шуваловых, а заодно была возможность отодрать кус железа и осмотреть церковь. Под куполом - на потолке, не знаю, сохранились ли сейчас, а тогда было нарисовано голубое небо, облака, ангелочки и арки. Причем было не понятно - это нарисованные арки или все таки сделанные. Потом ворота открыли и все тащили все, что еще было не утащено - кафель, остатки кирпича, железки и прочее. В это время кому-то в дурную голову, которая как известно ногам покоя не дает и рукам то же, пришла идея поискать мощи. История такая - когда хоронят графов или еще кого... их хоронят в хорошей одежде, в украшениях и т.д. и если покопаться... (Идиоты, да? А тогда мы казались себе героями. Это в 12 лет). Нашли место, предположительное, от чего-то там высчитывалось, стали копать - 6 человек, потом еще подошли. Дорылись до перекрытий - метра 2 глубиной. (Как нас там не похоронило судьба умалчивает). Я сбегала домой, принесла 2 рашпиля, а заодно притащила 4-х детин - под 18 лет и стали они там трудиться. К вечеру вся деревня знала что мы ищем клад. Пришел мой дедушка, всех разогнал. Потом пришли бабки и разобрали внуков, будущим воинам надавали по шеям, ну и мне до кучи. Закапывали яму без меня. Даже не знаю кто закапывал. Ну было обидно - вдруг чуть чуть не дорыли и клад уже наш. А дедушка говорит - прежде чем рыть, надо было у взрослых спросить. Нет там ничего. "Все уже украдено до вас" Еще в 17-м году. Активисты все разрыли и иконы поснимали и т.д. А это просто мой мумуар из одного форума.
Мне мемуары писать надо :) Дед много чего интересного рассказывал. Он вроде как первый комсомолец был на селе, то же из верующих в светлое будущее. Пришла деректива - 2 коровы на семью. Если семья 4 -6 человек - нормально, а если 10-15, ну кулаки они вместе жили, большая семья и т.д. - им мало, отказались в колхоз сдавать. тут же на подводах приехали и их увезли. Оставшиеся вещи тут же местное население расхватало. Кто раскулачивать шел - а вон то самое быдло, которые на печи лежали, мать старушка кормила, забор повален, крыша течет, а раскулачивать он первый - комисар. Таких в каждой деревне было по нескольку штук - вот вам и администр. колхоза. дале - пришла бумага все засеять к 9 мая. Дед грит - холодно еще, земля промерзшая, не взойдет ничего, а ему - ничего не знаем, что б отсеялись. дед плюнул, подождал недельку, посеял, на него карикатуру нарисовали, что мол самый медленный, хорошо что вообще не посадили. Как-то получили паспорта и с бабушкой в город к тетке подался, на завод устроился, то ж честный, про эти годы ничего сказать не могу, кроме того, что дед всю москву знал и все дыры где можно срезать от одного магазина до другого. Война, эвакуация в Казань, дед работал с (туполевым? или короленко? кто помнит, склероз у меня. Его под конвоем привозили и ходили строем, что называется). Ну не так, что б совсем, охрана шагах в 2-х отставала и он свободно ходил и даже мог разговаривать с людьми. О работе естественно. бабушка работала в столовой для летчиков. рассказывала случай. Привезли кишки. На кухне их двое поваров. Другая - еврейка положила их в котел и варить, летчики сели кушать и... (кишки мыть надо было), короче через полчаса ее уже не было. Враг народа - хотела отравить доблестных летчиков. Хорошо, бабушку отмазали, что она не причем. После войны деда очень просили остаться на заводе, но он вернулся в москву, не на родину, если можно так выразиться - дача у нас там, а около москвы, получил квартиру, и стал жить поживать и добра наживать. Был начальником цеха, имея при этом 3-х классное образование, и говорил по старинному, коверкая слова (может у меня это от него). Про второго деда знаю мало. Он жил на украине, и в голодные времена, колосков спер, за что и посадили на 15 лет. В те времена про это громко не говорили - репрессированные и т.д., а передавалось шепотом. Вот и сказке конец.
А дальше... да почти ничего. Церковь ветшала с каждым годом. Мы туда курить бегали. ну и вид на окрестности красивый.
Потом письма писали про памятник архитектуры - да кому это надо? Бабок и послали. Сказали в штатах есть похожая - вот и хватит с вас. Не задолго перед отъездом, я нашла несколько организаций и написала им. Ни ответа ни привета. Никому это не нужно. Может быть хоть сейчас...© Liss Zakharov 2007
