Лисьи мемуары.
Скоро стану
Я седым и старым
Уйду на пенсию писать
Свои я мемуарыНапишу я расскажу
Все как есть, как было
С кем не ладил я тогда
И кого любил я
Детство.
С чего начать... говорят человек лет до 3-х себя не помнит, может быть. Но мне кажется я помню как вывалилась из коляски и упала в грядки. Мне было около года. Помню как в 2 года отбирали соску и уже перестали возить в коляске - типа топай ножками. Мы жили в финском доме - на 2 семьи, соседи алкаши, удобства во дворе так сказать, огород, куры, пчелы, кролики и прочее хозяйство.
Поселок был большой и красивый, особенно мне нравилась там школа - деревянная, с красивыми изразцами, я была маленькой и завидывала тем, кто уже мог ходить в эту школу. У нас был приблудный кот Барсик, сибирский, очень пушистый. Я его очень любила, но в новую квартиру его, родители, естественно не взяли.
Новый год. Большая красивая елка, мне 3 года, смотрю мультик страшный - аленький цветочек, заходит дед - а... что вы ребенку смотреть позволяете, бла-бла-бла, говорят, после этого я стала орать по ночам от кошмаров (да и счас ору, бывает).
Соседский пацан жил в интернате, научил меня ругаться матом и играть в карты. За мат меня лупили нещадно, а мама сожгла билет на елку. А в карты мы играли с дедушкой и бабушкой, тогда я узнала, что я левша. Я не могу держать карты в левой руке.
У нас был пчельник и я гуляла прям так - между ульями. И одна из пчел поцеловала меня в щеку. Я заорала матом и спряталась в шкаф, раздирая лицо, бабушка стала меня оттуда вытаскивать, что б налупить и увидела что у меня раздулись губы, отекли глаза, все чешется. Бабушка чуть не в обморок. Приходит дед с работы, меня на закорки и рысью в поликлиннику. Уже почти 6 часов, врачей нет. Те, кто были, собрались в кабинете и начали обсуждать меня. Прибежал отец, весь зеленый. Наконец врачи чего-то решили и чего-то вкололи. От воплей я охрипла и попросила попить. Мне налили что-то из большой бутыли в холодильнике, а потом папа нес меня домой. И они переругивались с дедом. Дома были зареванные женщины, мать в истерике и бабушка опухшая от слез, что не уберегла ребенка. За мат, меня, конечно, уже не наказывали.
У меня было 2 огромадные куклы, красивые, русские. Если взять за руку, они могли ходить. Только был у них большой недостаток - если она падала и ударялась головой у нее проваливались глаза внутрь. Папа задолбался чинить их. После чего мне купили немецкую. Она была меньше ростом и не ходила, зато ее можно было купать и у нее гнулись руки и ноги.
Мы с бабушкой делали пирог. У меня было ведерко розовое с зеленой ручкой и я туда накрошила бумаги и мы поставили ведро в духовку. Оно мне не нравилось - ведро было в виде трапеции и из него было нельзя лепить куличики. Вечером стали топить печь и завоняло... Пирог и в самом деле получился - розовый блин с зеленой полосой посередине. Я не переживала - у меня было еще такое же, только зеленое.
Помню, как ночью бабушка будит меня, одевает (она уже одета) и сонную тащит на мороз. На улице то же люди. У бабушки сумка. Горит дом. Все бояться что огонь перекинется на их дома. (Где была остальная семья - не помню). Так и стояли пока не потушили его. Было за полночь и от усталости и страха я уже ничего не соображала. Вернее у меня была усталость - мне давно спать было пора, а все остальное было у бабушки
Осень. Копаем картошку, собираем яблоки в огороде. Папа готовит обед - кулеш на костре. Вкус и запах его, мне кажется, я помню и сейчас. Поджаренное сало и лук (который я не ем, вернее могу есть, но только в очень пережаренном виде), потом пшено разваренное. Обед под яблонями в прекрасный осенний день что может быть прекраснее.
В Менделеево мы катались с папой на лыжах, потом пошли в кино смотреть мультики. Ночью я задыхаюсь от кашля. Скорая, чего-то колят. Жарко. Папаше вломили по первое число.
Еще было здорово - наш дом стоял на горке и мы с папой на санках съезжали вниз по всей улице.
Я сижу на балконе. Пацан катается на санках с горки перед нашими окнами. Хрясь. Об угол. И все передние зубы остаются на бордюре, который опоясывает дом. Мы жили на втором этаже, а на первом была библиотека - это был рай для меня. Вот около дома останавливается мужик, достает из штанов что-то красное и орошает бордюр желтой струйкой.
С бабушкой ходим кататься на "каток". В лесу около тропинки, где мы гуляем были лужи, они замерзли. Мы разметаем снег веником и катаемся. Один раз я убежала от бабушки и прибежала домой одна - что б доказать, какая я самостоятельная. Через час вернулась бабушка и пару раз врезала мне, дед не дал больше лупить. Бабушка была вся запыханная и злая. Грит, как она поллеса оббегала в поисках меня, не знала чего делать. А Лиса противная уже дома сидит.
Очень хотелось посмотреть какая у мамы писька - пока она мылась. А в туалет меня не пустили - санузел был совместный - горшок выставили.
Весна. Появляются подснежники, ландыши, тает снег. Мы плавно переселяемся в финский дом. У меня куча игрушек - машинок и конструкторов. Мне с ними интересней чем с куклами. А из гладильной доски получался прекрасный пулемет.
Я опять простудилась (у меня хр. бронхит). И врач со скорой ездит делать уколы. При виде их машины у меня начинается истерика и я пытаюсь спрятаться хоть куда, только б не в задницу. Бабушка грит, что со мной уже не справится и они прекращают ездить.
Мы с бабушкой ходили на прививки. Я там так орала, что охрипла. Меня держали 4 мужика из очереди, пока врачиха чего-то колола. Шли домой и у меня отнялась нога - куда кололи. Бабушка называла меня бесстыдницей, а мне было плевать.
Я качаюсь на качелях, стоя на ногах, перед носом висит ветка с большими яблоками. Думаю, успею сорвать. Отпускаю руки и... ощущение полета, стукаюсь теменем об столб (у нас на него одна сторона гамака крепилась), а потом лбом об кирпичи - ими был этот столбик укреплен. Помню что лежу мордой вниз и не могу пошевелиться, странно, что и боли нет. Больше ничего не помню. На другой день качелей не было.
Играем с девочкой, мне 4, ей 1,5-2. Сарай заперт и что б залезть туда - мы лезем в нору - подрыли лаз. Мне доставляет удовольствие лупить ее по щекам, а потом жалеть. Наказания не боюсь, так как знаю, она маленькая, говорить не умеет, нажаловаться не сможет. А чего она плачет... Я ведь ее утешаю.... Вместе в ней едим манку у них дома. Аллочка ест только со мной, иначе отказывается.
Зима. Иду на елку одна, без родителей. Елка в школе. Школа старая, там ступеньки не цельные, а как бы одна пластина над другой и между ними просвет. У меня кружится голова. Кто-то из старших сводит меня вниз, потом они развлекаются с нами - малышней - катают нас по паркету (я в валенках, очень здорово). Потом получаем подарки в бумажных сумочках. Так я поняла, что у меня боязнь высоты.
Помнится осенью забегаю в дом и из вредности запираю все окна и двери на запор. Родители и дедушка с бабушкой на улице. Орут отопри. Начинается торговля - а не накажете, если отопру и т.д. Знаю, что влетит по полной. Папа чего-то выламывает в окне, влазит и отпирает дверь. Все заходят, но мне кажется, так и не попало, я грю - пошутила.
Меня ободрал петух. Не пускал играть в сарай. А когда я пошла кормить кроликов он мне вцепился в морду. Шрам от него остался до сих пор. Зато вечером ели куриный суп. Гребешок мне достался.
Зимой же - надо идти за водой к колонке. Колонка обледенела. Я одеваю мамины сапоги на каблуках и с ведрами иду к колонке, бабушка подойдет потом - ей одеваться дольше. Вдруг из какого-то двора выскакивает здоровенная псина и за мной, я бежать, бросила ведра, поскользнулась, упала, губы разбила, а собака хрясь меня за каблук - следы остались. С той поры ненавижу собак.
В Менделеево едем с бабушкой гулять. Лиса в кроличей шубе и в валенках, шарф затянут до посинения. Были у меня такие тараканы - что б шарф был крепко затянут, если чуть послабже - развязывается. Один раз так затянула, что начала задыхаться. Бабушка развязала и я поняла, что с этим пора заканчивать.
У меня никогда не было варешек на резинке. Я всегда одевала прям так и никогда не теряла. И в один прекрасный день ко мне подбежала какая-то шавка, цап за руку, стащила варежку и убежала. Вот зараза. Ну за что этих собак любить...
Была привычка грызть ногти. Я их сгрызала под самое некуда вместе со шкурой. Бабушка сшила из вельвета мешочки, которые одевала мне на ночь, но за ночь я умудрялась прогрызть и их, + ногти на ногах. Один раз обгрызла губы и кровь вытирала о белый пододеяльник. Спать не хотелось, а заняться было нечем. Как мне потом влетело...
У меня были матрешки. Я их любила облизывать. Что б я не отравилась папа их взял и помыл. Ну, и кому они нужны - мытые?
Меня пытались отправить в детский сад, но я все время болела. Еще помню, что меня рвало от ихней еды и завтракала я всегда дома. У меня были красивые банты на макушке и на уроках музыки нужно было накрываться шелковыми платочками - мы чего-то плясали. Так платочки все время сваливались, заразы. У меня было много красивых платьев, но застегивались они сзади. Поэтому из дома я шла нормально, а домой пуговицами вперед.
Я решила что уже взрослая и хотела разрезать огурец пополам поставив его вертикально. Отрезала полпальца. Все в детском саду принимали душ, а я сидела с забинтованной рукой. Через недельку душ достался и мне, а вместе с ним бронхит и уколы. На этом детсадовская эпопея была закончена.
Мы с бабушкой шили. Она дала мне покрутить ногами колесо и я так чуть не прострочила ей руку - вернее прострочила ноготь. Еще мы с бабушкой выращивали снегурочку. Принесли снега с улицы, вывалили в раковину. Бабушка грит - вот поспишь, и она появится, ну фигли я ждать столько буду. Полежала полчасика и побежала смотреть. Снегурочка испугалась, что я на нее буду смотреть и растаяла.
Помню как я засыпала с конфетой во рту, а потом она у меня поперек горла встала, я чуть не задохнулась.
Еще помню как ночью папа таскает меня одеяле, и всячески обдувает, я ору, у меня температура за 40, под песни высоцкого - потому что я его люблю. Я его песни знала раньше, чем всякие другие стишки.
Знаю как лезут на стенку от большой температуры - большое расстояние кажется маленьким, маленькое большим. Я щупаю ковер - он тут - рядом - см 10, но кажется таким далеким, я встаю, и начинаю общупывать его, кажется вот еще немного и потолок можно достать рукой. Меня укладывают в постель, на лоб мокрую тряпку. Потом мне приходит в голову мысль, что окно совсем рядом - протяни руку и я бегу к окну вымеряя руками расстояние. Бедные родители.
Я научилась читать в 4 года и читала все подряд что было в доме.
Дедушку провожали на пенсию, в доме суета и беготня. Ему подарили золотые часы и кучу нужных в хозяйстве вещей. Мы с другими детьми бегаем по улице, мне очень хотелось посмотреть письку у мальчика, он грит - догонишь - покажу. Хотя он был старше меня, я догнала, а потом застеснялась просить показывать. На детской площадке земля была выложена камнями, я упала, камень проткнул коленку, долго приходилось ходить хромая. Выйдя на пенсию дедушка прекратил курить.
На детской площадке кто-то забыл коляску, о которой я мечтала. Бабушка разрешила взять но только на ночь, а утром отвезли обратно. Больше мы ее не видели.
Езди в гости к тете Шуре - бабушкиной сестре. Все орали, не давали кому-то сказать тост, я решила навести порядок и рявкнула - тихо и хотела постучать вилкой по столу, попала по тарелке. Помнится это был день рождения моей троюродной сестры и ей купили красивое платье, а мне нет. От обиды я сидела и ревела под столом, пока не вытащили и не наобещали с три короба. Когда мы уезжали от них у меня заболел живот, никто не верил, потом так и потащили с больным животом. Как я потом поняла он у меня болел всякий раз когда я понервничаю.
Каждое лето бабушка торговала на рынке клубникой, а мы с дедом подвозили. Ездить нужно было на автобусе и электричке. Автобус ничего, а электричка ужас - расстояние от платформы до эл-ки слишком велико для меня, толпы народу, помню, что потеряла панамку, меня придавили. В Химках еле-еле вылезли. После чего меня стали оставлять дома одну. Заперев на замок. Это мне уже лет 5 было. Дома одной хорошо было - тихо. Я смотрела телек или маршировала под песню орленок (нравилась она мне очень). Потом я научилась выходить наулицу - знаю, где был еще один ключ, а дверь открывалась с двух сторон, но на улице делать особо было нечего, детей не было, да и пчелы летали.
Соседи были придурки и алкаши. Всю ночь пьянствуют, а днем отсыпаются. Мне папа давал большой гвоздь, см 30, наверное и старую кастрюльку (ну не молоток же давать ребенку) и я забивала эти гвозди в стену. Соседи возбухали, на что наши им говорили - цыть, не мешай когда детка стучит - ночью спать надо. Они резали поросенка. Поросенок вырвался и с ножом в груди начал бегать по огороду, испуская истошные вопли. Помню как потом меня рвало, еще я увидела огромную жабу, которая пыталась прыгнуть на меня, за что получила от меня под зад. А потом к ним пошел дедушка и отец и этого порося дорезали и надавали пьяным соседям помордасам. Потом они вроде приходили благодарить, мы отказались, а дед сказал - не умеешь - не берись. Этот же сосед продал папе бобину с песнями Высоцкого записанные прямо с концерта за 3 рубля. Так что я рано приобщилась к творчеству. Еще мои родители по ночам слушали бибиси, а папа умудрялся записывать музыку. И когда совсем недавно я откопала сайт со старыми американскими песнями и музыкой, слезы навернулись на глаза. Это была ностальгия. У нас прокладывали асфальтовую дорогу и мужик ездивший на катке, прокатил меня немного. Еще помню радость, когда на горбатом запорожце приезжала мамина подруга и они прокатили меня немного. Потом я узнала что школу закрыли и наш поселок идет под слом, мы переезжаем в большой многоэтажный дом. Котика с собой взять не разрешили.
Мы с дедушкой едем к его другу пчеловоду. Дед на тележке везет медагонку, взятую напрокат. Поперек дороги лежит плохо вкопанная труба. Короче я лежу на дороге, медагонка сверху, дед едет и ничего не замечает, хотя я ору ему - дед, дед. Через 20 шагов дедушка замечает, что везти тележку стало как-то легко, оглядывается и видит меня. Затаскиваем медогонку и едем дальше.
Ходили с дедушкой на какой-то праздник (только недавно я узнала что этот поселок был от мвд). Была выставка собак, продавалась еда. Дед встречался с друзьями. Вокруг бегали здоровенные овчарки с высунутыми языками. В конце концов дед посадил меня на закорки, так и таскал, а я была не худенькая.
Помню как меня пичкали едой. Бабушка терла морковку и украшала ее изюмом, сахаром и клюквой, а я все вкусное съем, а остальное не хочу, ну и начинаются уговоры - за маму, за папу. Так же и манную кашу. А бабушка хитрая - возьмет и перемешает с вареньем. Приходилось лопать.
С дедушкой ездили в Москву в зоопарк. Он мне не понравился. Вонючий. Но на выходе из него в луже лежал крокодил. Мимо ходил народ и покашивался на него.
С предками ездили на Украину - к папиной родне. Пошли в гости к дяде Боре - бабушкиному брату. Из всей поездки помню только что папа несет маму на руках, а меня на закорках, а вокруг шастают змеи. Они так и жили у бабки под крыльцом - вместо кошки, правда, говорят, это не змеи, а ужи, да мне-то какая разница. Еще помню как я прыгала с печки на сундук, а потом на кровать, а родители боялись что б не промахнулась. Еще на украине была народная традишен - что б молоко не скисало, в крынку кладут жабочку или лягушу большую (поймают, помоют и туда). Она там плавает, як царевна, ну а если насрет... И вот этого молочка нам с мамой предложили попробовать. Надо ли упоминать что больше нас там не видели.
Еще ездили в предками на юг. Мне там не понравилось. Жарко. Лезли на какаю-то гору, правда, поели ежевики. Первый и последний раз я там загорела до черноты. Ловили медуз, купались в море и я плавала с кругом на талии. Родители танцевали на танцплощадке. Еще ели вареную кукурузу, которую разносил мужик с корзиной наперевес и раков. Дети пошли в школу и я им завидывала черной завистью, но меня успокоили, что на следующий год и я пойду. Видела огромную саранчу. Жили мы в какой-то терраске, с душем и туалетом во дворе. Обедали в столовой и нужно было отрывать купоны. Помню, что очень не хотелось есть помидоры со сметаной и родители просили что б сметану не клали. А повара грят - положено. А родителям хотелось что б я съела этих помидор. На третьей тарелке, уговорили что б сметану положили сбоку. Остальное доедали родители. У меня даже была персональная ложка, которую мы всегда домой забирали. Перед отъездом я набрала мешок камней и ракушек и еще чего-то. Долго сидели с родителями и перебирали что взять, а что нет. Все равно мешок получился внушительный. От станции до дома ехали на такси. Первый раз в жизни.
У меня совершенно случайно обнаружился абсолютный слух и мне купили скрипку. Сначала было интересно, а потом задолбало. Но все равно заставляли.
Потом умерла прабабушка и оставила в наследство дом. Дед решил там сделать дачу. Типа - их с бабушкой родина и т.д..
Наш финский домик шел под снос. В доме появилась румынская кухня, мягкий гарнитур. Ходить было особо негде. Я с родителями ездила циклевать полы и отец доделывал рамы и прочее за рабочими. Был ноябрь, когда мы с мамой сели на автобус и поехали к новому дому. В руках у мамы была сумка с коробкой, в ней лежал завернутый в вату тонкой работы стеклянный олень. Потом таскали мебель. А потом я решила показать какая я умная и решила включить тарелку - громкоговоритель и воткнула ее на 220 В. Долбануло хорошо. Потом мне объяснили что надо включать в нижнюю розетку для радио. На другой день тарелки не было.
Потом началась жизнь в новом доме, гулянье во дворе. Мы купили машину - по тем временам жигуль это было ого-го. Мужики разломали все что можно в старом доме и свезли на дачу.
Дача это было нечто. Бабушка поехала туда со своей сестрой - тетей Шурой и ее внучкой Маринкой (которой платье покупали, ей было 2 года).
Дом был старый и сгнивший, рядом стояла мазанка, чья-то, которую дедушка выкупил у хозяев за небольшую сумму денег (почему она стояла на нашем участке я не знаю). В мазанке была обнаружена куча книг и журналов. Правда, старых, но три мушкетера мне понравились.
В принципе житье мне там нравилось, но мне постоянно навязывали сестру, а старшие дети из-за нее не брали нас играть. С тех пор ненавижу детей. Бабушка это понимала и когда мелюзга спала, выпроваживала меня погулять. Пчелы были уже там. Помню как одна укусила меня, я заорала и побежала домой, упала и попала башкой в репейник, а волосы были длинные, так с репьем и опухшей мордой прибежала домой. Бабушка совала в распухший рот димедрол и валерьянку, все чесали меня пока я не уснула. Проснулась и поняла что нихрена не вижу. Вообще. Глаза оказались заплывшими. Кое-как подняв веко, сквозь зеленый туман я увидела комнату. Опухоль через неделю прошла. Репей с меня вычесали. Дети потом долго смеялись надо мной, что я такая опухшая.
Дом был старый. На потолке для утепления лежала земля. По потолку бегали крысы и земля падала на пол и стол. А за стеной с обоями бегали мыши и нужно было стучать по ночам тапком по стене, что б они прекратили. А крыс бабушка подкармливала остатками еды что б они нас не съели.
Я наелась гороху со стручками - сказали полезно и у меня начался понос, дизентерия. Вызвали скорую. Мне сделали укол и 2-х дневный кошмар прекратился, причем бабушка прикинулась дурочкой и сказала, что думала. что у меня аппендецит, ей сказали, что при апендиците клизьму делать нельзя и что-то еще. Я потом спросила - бабушка, зачем ты им наврала (я начитанный была ребенок и мед. энциклопедию всю пролистала), а она грит - что б тебя в больницу не забрали, скажи сразу что у тебя дезинтерия.
Папа уехал в отпуск, а мы с мамой ходили в кафе мороженное и смотрели как строят гостиницу (ее потом еще 25 лет строили).
Первые похороны помню. У дедушкиной тетки утонул сын. Ну так бывает - поехал в отпуск и утонул. Только подозрительно быстро. Судя по времени он должен был по прилету сразу бежать топиться и хоронили в закрытом гробу. Только 20 лет спустя абсолютно случайно в разговоре выяснилось что в то время где-то на подлете к городу разбился самолет (или вообще в море упал - не помню), но судя по всему мужику сильно не повезло. И вот - мы все поехали на похороны. Нас детей не взяли - меня и моего дядю Диму - который был старше меня на 2 месяца. Тетка, которая фицияльно являлась моей бабкой уложила нас спать на диван - валетом и накрыла колючим верблюжьим одеялом. Какой там сон - когда слышны крики, звуки трубы и литавров режущих нервы ножом. Перекантовавшись кое как тихий час, нам разрешили встать. Тетка кормила нас яйцом в смятку, причем сначала ставила тарелку, потом кокошницу, потом уже яичко. И было кофе в маленьких чашечках. (Что делает с людьми время - эта женщина умерла от пьянства 15 лет спустя).
Надо заметить, что район у нас был новый и продолжал строиться и как всегда школа была одна. Вернее её небыло вообще, а за лето строители в 3 смены построили, и потом еще 2 недели доделывали. Когда копали котлован вырыли 2 неразорвавшиеся авиабомбы. Их вывозили на таких длинных машинах, на скорости 20 км в час, под вой сирен и т.д. Это у нас часто бывало - при строительстве магазина, к примеру, откопали склад боеприпасов. А дочка с бойфрендом (или сын с гелфрендой) Амосова - хырург такой был - по сердцу - если помните - умер надавно - вообще на гранате подорвались. И он пацана оперировал, радуясь что девченке в затылок и спину попало, а не лицо изуродовало. Об этом он писал в своей книге.
А песня про деревню крюково - я была свято уверена - что про нас, и плевать, что аистов у нас не водится. Были самые тяжелые бои и земля вся просто пропитана остатками. ну-с вернемся к школе.
Значит своей школы у нас не было, а записываться пришлось в другой район - через дорогу. Школа там судя по всему была битком, да и кто в здравом уме ребенка через дорогу пустит. (Светофора тогда не было, его вообще поставили лет 15 спустя, а раньше так бегали). И вот сама запись. Тетка сидит и слушает как я читаю стихи наизусть, как умею считать и т.д.. А потом мы поехали на дачу. Вот на ту самую с крысами.
Еще мне очень хотелось научиться плавать. Между нашей и соседней деревней был глубокий овраг. Он делил местность как бы на 2 части - нашей деревне достался небольшой лесок, а соседней все остальное - типа луга, леса и прочее. И вот овраг перекрыли, поставили дамбу и сделали заливные луга. Все туда ходили купаться, хотя в некотором роде было и опасно - потому что под тобой деревья и коряги. Но где мы купались была трава. Вода там теплая, посредине пруда березки торчат. Родители учили меня плавать. Мама поддерживала на руках и я бултыхалась. А папа зашел по грудь и опустил руки. Ну не тонуть же. По дну рысью на берег, кругом трава. Кашляя и плюясь выползаю. Ух как потом папаше влетело.
А потом приближался сентябрь, пора была идти в школу. Мы уехали домой - готовиться. Бабушки переругались, не помню из-за чего и другая семья уехала раньше. Так что продолжение читайте в следующей главе.Маргарита Лис Захаров 7 октября 2005 года.